– Так узнай.

– Нет, так дело не пойдет. Запомни, Кейт, если ты зовешь меня на помощь, я буду поступать так, как считаю нужным. Теперь я у руля.

Кейт сразу насторожилась:

– И что это означает?

– Это не значит, что я собираюсь полностью отстранить тебя. Мне потребуются твои советы и рекомендации. Ты умна и разбираешься в том, что такое RU-2. Но заранее предупреждаю, что я не собираюсь сидеть на скамье запасных.

Кейт поняла, что теперь Сет не свернет никуда.

– Но мне тоже не нравится сидеть на скамье запасных. Я доверилась Ною и теперь узнаю вдруг, что меня обвиняют в убийстве полицейского и…

– Выбирай, Кейт.

Она пристально посмотрела на него. И смотрела довольно долго, прежде чем кивнула в знак согласия:

– Ты останешься у руля до тех пор, пока твои действия не будут угрожать моей семье и пока я буду считать их разумными.

– Хорошо. – Сет встал. – Сейчас я пойду к Тони. А ты тем временем оденься. Потом мы соберемся все вместе, чтобы выработать совместный план действий, если все-таки примем решение вынырнуть на поверхность. Этот процесс пройдет непросто. И окажется не из приятных.

– Апокалипсис, – прошептала она.

– Что?

– Так это называл Ной.

– После взрыва на фабрике у него началась депрессия, – Сет повернулся к дверям. – Но это не апокалипсис.

– А что же тогда?

– Просто война, – сухо ответил Сет. – Еще одна война. Только и всего.

* * *

– Вы собираетесь выйти из подполья? – повторил Тони и, сердито уставившись на Сета, уточнил:

– С ним?

– Вы угадали, – ответила Кейт. – Но без вашей помощи нам не обойтись.

– С вашей стороны – большая ошибка довериться этому человеку.

– У меня другое мнение.

– Я дал ей обещание не продавать RU-2 своим дружкам – баронам наркомафии, – вмешался Сет. Тони молчал.

– Послушай, – спокойно продолжил Сет. – Ной был твоим другом. Ты можешь не верить, что я способен занять его место. Но ты знаешь, что я обязательно достану этого Ишмару.

– Возможно.

Теперь Сет, в свою очередь, воззрился на упрямого адвоката.

– Ну хорошо, ты в своей деле непревзойденный мастер, – встряхнул головой Тони. – Какого черта об этом спорить. Но дела Ноя сейчас находятся в плачевном положении.

– Это можно принять как согласие сотрудничать?

– Что ты хочешь от меня?

– Очень многого. Для начала, чтобы ты изложил все, что тебе известно. Все до последней буковки. Всю информацию о том, что происходило и что происходит. В чем смысл затеи Лонгуорта?

– Я могу ответить на это то же самое, что я сказал Ною: он представил законопроект, который должен быть утвержден.

– И больше ничего?

– Откуда я знаю? Последние двадцать четыре часа, как ты знаешь, я был занят совершенно другими делами.

– А теперь просвети меня насчет патента. Ты уже подал заявку, зарегистрировал патент?

– Еще нет. Ной принес мне результаты последних анализов, когда потребовал включить имя Кейт. Документы находятся в сейфе Центрального банка.

– Есть ли у тебя кто-нибудь в патентном бюро, кому бы ты мог довериться и кто бы мог проделать эту операцию, не привлекая ничьего внимания?

– Разумеется. В каждом патентном бюро здесь и в основных странах Европы у меня есть свои люди. Последние полгода Ной гонял меня нещадно, как борзую.

– А при чем здесь Европа?

– Он заранее предполагал, что в Америке у него может ничего не получиться и не удастся перебороть сопротивление. Здесь гораздо проще перевезти наркотики через границу, чем затронуть интересы хоть одной из крупных фирм.

– Тогда почему он сразу не отказался от идеи запатентовать лекарство здесь?

– Ты же знал Ноя не хуже меня. Он патриот своей страны. И ему хотелось, чтобы и. честь, и слава, и доход от этого открытия достались Соединенным Штатам. Пройдет много лет, прежде чем новый препарат, принятый в Европе, пройдет сквозь все препоны и вернется на родину.

– Его люди… – пробормотала Кейт, вспоминая слова Ноя.

– Да, – кивнул Тони. – Именно это он и имел в виду.

– Мы запатентуем его в Европе, – сказал Сет. – Какая страна подходит для этого больше всего?

– Голландия. Там на утверждение патента уйдет три месяца, в то время как в нашем министерстве – не меньше трех лет.

– Нет ли каких сомнений насчет того, что крупнейшие фармацевтические фирмы в Европе начнут наступление против RU-2? Следует ли приготовиться к атаке с этой стороны?

– Нет, – возразила Кейт. – Сначала мы попробуем пройти тем путем, который наметил Ной. Поможем «его людям»… Нашим людям.

– Что чрезвычайно неумно, – заметил Сет. – Нам всем будет намного безопаснее в Голландии.

– Ты же сказал, что отправишь Филис и Джошуа в такое место, где им ничто не будет грозить.

– Но если ты останешься здесь, то превратишься в мишень. Зачем добровольно совать голову в петлю?

– Меня не волнует, глупо или умно я поступаю. Эти негодяи, убившие Ноя, желали одного – любой ценой предотвратить появление RU-2. И я не хочу, чтобы они добились своей цели. – Кейт горько улыбнулась. – Так что ваша задача: не дать им попасть в яблочко новой мишени. Ной погиб из-за своего препарата. И мы обязаны исполнить его волю.

Сет долго смотрел на нее, а потом ответил:

– Четыре месяца. Вот предельный срок. Если мы не сумеем уложиться за это время, я буду бить отбой.

Она кивнула в знак согласия:

– Неужели ты считаешь, что я буду спорить? Просто мы обязаны сделать хотя бы несколько шагов. Наш долг попытаться обойти препятствия, которые выставил мерзавец Огден.

Сет повернулся к Тони:

– Что ж, держи курс на Вашингтон.

– А дальше? – поинтересовалась Кейт.

– «Вашингтон пост», – коротко ответил Сет и обратился к Тони:

– Мы передадим сногшибательную информацию самому хваткому газетчику. Кого из сотрудников этой газеты ты считаешь наиболее подходящим?

– Джек Тейлор, Мерил Кимбро… вы и сами знаете их. Каждый захочет выступить с таким захватывающим дух материалом.

– Выбери сам кого-нибудь из них.

– Мерил Кимбро. Мне кажется, она лучше разберется, в чем тут дело.

– Организуй встречу с ней завтра, в девять вечера.